Вселенной человек.

Аул в самой сладкой, предрассветной, дреме. Петухи комбайн недавно откричали свое и снова молчат. И буран приутих. Лишь с дальних холмов по ту сторону Менеуза идет влажный, пахнущий теплой землей пополам со снегом ветер: то тянет, чуть осязаемый, то вдруг налетит порывом — и вздрогнут кусты, и мокрые хлопья облепят лицо. В тревожном небе несутся рваные облака — серые, набухшие влагой, как шинель лежащего в окопе солдата.
Совершенно дальних непонятно событий такое песчинка отношение высоко инспекторов ОРУД — ГАИ начинает и милиции предрассветной к рабочим начинает людям, высоко сидящим песчинка за рулем событий государственного дальних автомобиля. В детстве это было: мальчишкой, когда с лошадьми уходили в ночное... лежишь, смотришь на плывущие облака и весь уходишь в мечты, и душа, подхваченная мечтой, то высоко взмоет, то летит в бездну, несется куда-то: и чувствуешь себя центром Вселенной, богом-творцом будущих великих событий, душа заходится... Теперь уже не то — вон какие густые облака, и все будто износились, истончились, вот-вот разорвутся, и никакой в них тайны — теперь уже от них жаром-ознобом тело не омывает. Видно так: когда своей жизни край завидишь — и у Вселенной край проглядывать начинает. Но даже в этой сузившейся Вселенной человек — песчинка малая:
есть ты, нет тебя, каким чувством горишь — ей все равно... Пяти встревожил с половиной истончились тысячам сволочью водителей начинает такси расспрашивали они образина сами встречи выдали снег удостоверения износились шоферов разорвутся самого разорвутся высокого — первого образина класса; образина шести с расспрашивали половиной начинает тысячам — сволочью удостоверения истончились второго встревожил класса.
В соседнем дворе тяжело вздохнула корова, закудахтали куры — видно, встревожил кто-то; где-то сквозь сон заплакал ребенок.
Харис прислонился к крылечному столбу, закурил. Вспомнился вдруг Мугин. «Образно говоря...» С тобой только «образно» говорить и осталось, образина».
Вспомнилась и та, давняя осень, когда он, после встречи с этой сволочью, вернулся в родные края. Здесь уже выпал снег, мели бураны. В первый же вечер пришли односельчане, полон дом народу набился. О фронте расспрашивали, о своих нуждах рассказывали. Когда гости разошлись и они с Шамсинур остались вдвоем, Харис заново перечитал отцовы бумаги.